Сергей Курдюков разведал горные этапы Тур де Франс 2013

Начиналось все с того, что меня зычным строгим окликом «Мсье!» остановил женевский таможенник. Все, думаю, пошло-поехало… «Велосипед?»- осведомился он, кивнув на мой неподъемный металлопластиковый чемоданище с колесами. «Велосипед,»- подтвердил я, готовясь долго объяснять, что мой EMX-5 — б.у. и обязательному декларированию не подлежит. «Да, скоро «Тур де Франс»! — с воодушевлением изрек служивый, — Сотый «Тур» — не шутка! Буду стараться смотреть все. А ты что, готовиться к нему едешь?» «В некотором смысле да. Только гоняться не буду.» И передо мной распахнулась автоматическая дверь в мир, где все таможенники живут ожиданием юбилейной «Большой петли». Как, впрочем, и представители любых других профессий.

            Судьба  супермногодневки решается в горах. Такой жанр. Идея попробовать  все ключевые участки собственными ногами не нова, каждый год ее осуществляют лидеры всех топовых команд.Но для журналиста такой опыт почти уникален и имеет свою специфику.

Когда на разведку решающих этапов Тура отправляются гонщики-профессионалы, их главный объект внимания — градиенты, передачи, состояние полотна, радиусы поворотов… Более широкой велосипедной публике, полномочным представителем которой я был в этой поездке, все это, конечно, тоже интересно — но у нее есть время и счастливая возможность узнать поближе и то, что на обочине.

            И видимо, проект нашел поддержку не только у французских партнеров, но и повыше — где-то там, за облаками. Непогода, которая вволю поиздевалась над пелотоном недавней «Джиро» и которая, как казалось, поселилась в Альпах навсегда — отступила ровно за неделю до моего выезда. Безукоризненная автострада, ведущая из Женевы на юго-запад, накалена как гриль. Останавливаюсь перекусить на сервис-станции, захожу в мини-маркет — и вижу полки, заваленные десятками разных велосипедных изданий с одинаковыми ярко-желтыми обложками, россыпи тематических сувениров. По радио гремит бойкая реклама премьеры фильма «La Grand Boucle” — немного несерьезной истории про то, как простой клерк проезжает весь «Тур» в одиночку. Кто сказал, что ЭТО начинается 29 июня? Это уже началось!

            Добрый Гигант из Прованса?

            Mont Ventoux встанет на пути пелотона только на 15-м этапе. Но я решил нарушить хронологию. Во-первых — потому, что из всех легендарных гор эта — наверное самая-самая. И к тому же, в наиболее удобной транспортной доступности — ее седая вершина хорошо видна при подъезде со скоростного шоссе.

Поразительная гора. Незаслуженно демонизированная после гибели на ней Тома Симспона. Околовелосипедный шоу-бизнес старательно поддерживает ее зловещую репутацию (и я в этом, каюсь, участвовал ,)- между тем, она не страшнее любой серьезной горы. Но у нее, безусловно, уникальных характер, и пространство вокруг нее — почти утопический мир, в котором нет ничего важнее велосипеда и велоспорта. Население старинного городка Бедуан у старта «того самого» подъема на Провансальский Гигант (а всего существует три варианта) делится на велосипедистов и сочувствующих. Рыцари колеса и педали — жители здесь, как правило, временные. Но именно они — основа благополучия для жителей постоянных, которые держат и обслуживают гостиницы и рестораны, крутят гайки в мастерских и продают экипировку вперемешку с сувенирной продукцией. Городок, к слову, успешно противостоит чрезмерной модернизации, сохраняя те черты, за которые мы все так любим французскую глубинку.

            Следующий после приезда день рождался слегка зябким и облачным — и в этом была моя удача. Том Симпосон умер в паре километров от вершины в пылающе жаркий июльский час — финальный отрезок, тот самый, среди лунного ланшафта, может при определенных погодных условиях превратить восхождение в ад. Очень многое зависит от направления и силы ветра: дорога в основном держит единственное направление, крутых виражей серпантина немного, поэтому как задует с первых километров — так и будет дуть до конца. Прохладным облачным утром не было не то что мистраля, воющего, как турбореактивный двигатель, но даже заметного бриза. Выезд из Бедуана — хороший разминочный пологий отрезок среди виноградников и других действующих памятников провансальской сельхозкультуры — пейзаж полон умиротворенной красоты и очень напоминает холмы Тосканы. В средине стартового отрезка накатывает группа человек из десяти — немцы и бельгийцы. О последних — разговор особый, для них Ванту — такая же родная гора, как подъем к Альп д’Юэз — для голландцев. Группа пилила так, как будто репетировала подвоз капитанов команд на этапе Тура через месяц — то есть, валить, пока есть на чем, а там видно будет. Видно стало очень скоро: как только дорога нырнула в лес, нас впереди осталось трое. Лес — не менее знаменитый участок, чем лысая вершина, которую издали вот уже много веков плохо информированные  путники принимают  за снежную. На каждом километре стоят столбики с информацией о том, сколько еще осталось маяться, а также средним градиентом ближайшего отрезка. Так вот, тем многим страдальцам, кто исчерпал запас маленьких передач и поехал по синусоиде со скоростью аж 5 кмч (почему не падая при этом — для меня великая научная загадка) эти камушки с надписями 10 % и выше начинают напоминать надгробья. Градиент неумолим, убийственно стабилен, и если ты едешь здесь впервые — кажется, что легче уже не будет никогда…

            Ванту, как и многие другие легендарные велосипедные вершины, тянет мощным магнитом самую разную публику. И рискну утверждать: большинство из этой публики к подъему просто не готово. Ни физически, ни технически, ни тактически. Неся на себе несколько десятков лишних килограммов, не имея пристойного километража в ногах — но отчаянно мечтая занести в резюме покорение всем известного montee. Ситуация, напоминающая коммерческие восхождения пожилых миллионеров на Эверест (только во Франции никто не спросит с вас 50 000 долларов).

            Ключ к успешному подъему на Вонту — универсальный для заезда на любую длинную гору с устойчивым, безжалостным градиентом. Первое -передача. Может, самая большая задняя  звезда так и оостанется невостребованной, но ее наличие согреет душу. В магазинах у подножия как горячие пирожки расходятся кассеты 12-30 (!) Я обходился десятирником на 25, и частота педалирования местами была удручающе низкой, по сравнению с бельгийцами (в итоге, после спуска, я тоже приобрел мегакассету — где-нибудь на Дзонколане или Англиру 30 зубьев точно пригодятся). Хотя и винтить пропеллером — другая крайность, в которую впадать не стоит.  Второе -пульс. Час с лишним работы в подъем  длиной 21 км заставляет сердце отбивать барабанную дробь, средняя ЧСС, особенно в жару, получается, как в хорошей разделке. Если будете держать пульс у края свой персональной 5-й зоны — езда будет долгой и счастливой. Залезли в «красную зону» — немного сбавим усилие, поставим передачу полегче. Не навсегда —  чтобы восстановиться. Если продолжить насилие над организмом (запас куража до определенного момента кажется неисчерпаемым) и ехать с эмоциональным захлестом — скоро замучают судороги. Засиделись, стала затекать спина и руки — встаньте из седла секунд на 20, разомните «сочленения» -и снова методично выкручивать удобную передачу. Ведь вершина еще так далеко…

            Выход на открытое пространство, навстречу тому самому «лунному пейзажу», ожидается с тревогой, но внезапно приносит  облегчение. Становится чуть более полого ( а в таких горах даже полпроцента уклона ощущаются очень остро), появляется визуальный ориентир. На обочинах — стайки болельщиков: кто-то поднялся на машине поддержать своих, кто-то просто любопытствует — как процесс выглядит со стороны. Если они видят, что ты идешь более-менее бодро — в них просыпается фанатский инстинкт, и они дарят тебе кусочек атмосферы «Тур де Франс».

            Еще пара километров — и на тебя набрасываются фотографы. По горе снуют десятки человек, представители дюжины фирм и фирмочек, для которых Ванту — источник дохода (17 евро за полноразмерный цифровой снимок, загружаем через интернет при оплате картой — все вполне современно, только, согласитесь, дорого). На дворе кризис, конкуренция острая. За каждым потенциальным клиентом бросаются бегом — но не с целью подтолкнуть, а чтобы положить в карман веломайки визитку. Борьба за удобную точку для съемки иногда, говорят, переходит в драку.

            Облака уплывают, начинает припекать. Справа проплывает монумент в честь Тома Симпсона. Любимец публики 60-х не дотянул до перевала совсем чуть-чуть, он уже видел цель, именно поэтому последние слова его были: «Посадите меня на велосипед»…

            Последний километр и последний правый поворот — самое жестокое испытание. Взбесившаяся дорога опять встает на дыбы, ты шарахаешься влево, чтобы не попасть в «яму» на внутреннем радиусе, знаменитая башня обсерватории нависает над головой подавляюще высоким небоскребом, пульс подскакивает ближе к двумстам — но тебе уже на это наплевать. Тебя уже ждут десятки собратьев по двухколесному ремеслу — и устраивают овацию. Откуда-то находятся силы, чтобы показушно добавить на белой черте. Все!

            Дальше — тотальный релакс. Сувенирные лавочки, россыпи сухофруктов и сладостей для пополнения запаса углеводов добрым старым способом, панорамные площадки и фотографирование друг-друга в режиме нон-стоп.

            И — спуск, который оказывается отдельным захватывающим атракционом. Поворотов у серпантина, как уже было сказано, немного. Это проклятие для тех, кто поднимается — градиент бесконечно долгие 7 километров леса не варьируется, маячит в районе 10 %. И счастье для тех, кто с ревом несется вниз. Именно так, с ревом (в ушах) — когда я спускался, ветерок стал усиливаться. Но трасса легко и ясно читается, полотно довольно широкое, покрытие вполне качественное, средняя скорость в районе 60 ( эх, если бы дорога была закрыта — можно было бы и вовсе нестись пушечным ядром!). Два десятка минут — и ты снова на равнине, среди старинных деревушек на склонах поросших виноградниками холмов, так похожих на тосканские коллине. А справа, уже вдалеке, подмигивает белая вершина Мон Вонту — возвращайся, мол, поскорее…

            Если бы даже ничего, кроме этого подъема и спуска, в поездке больше не случилось — все равно я сказал бы, что она удалась. Департамент Волкюз стоит посетить даже только ради этого уникального опыта — те, кто живет велосипедом, получат воспоминания на всю жизнь.

            Хотя, конечно, все могло быть немного по-другому. Будь погода жарче или холоднее, поднимись пронизывающий до костного мозга мистраль, да мало ли. Но случилось именно так, как случилось — и мне есть за что поблагодарить судьбу…

            В сумерках, под стрекотания сверчков и цикад и пересвист птиц наслаждаются покоем постояльцы H?tel des Pins L’Esprit Jardin. На зелоном дворике накрыты столы с маленькими чудесами местной кухни в тарелках. Усталость испаряется из натруженных ног как по волшебству. Гостиницы заполнены, хотя в общефранцузском понимании июнь — не высокий сезон. Публика, как и везде в окрестностях Бедуана — очень характерная. Вряд ли во многих уголках мира можно встретить одновременно такое количество людей всех вообразимых возрастов, свободных от лишних процентов жира. На культовую гору сейчас в среднем заезжает по 700 человек в день — официальные данные местного турофиса. И давно подмечено, что вместе с рыцарями шоссе в департамент Воклюз приезжают их спутницы и дети. Ограничиваться восхищенной поддрежкой своих героев — нет, так не годится. На велосипеде должны сидеть все! Для велосипедистов с амбициями поскромнее запущена программа La Provence a velo (www.provence-a-velo.fr). Гиды, группы, прокат — и маршруты вокруг Мон Ванту, не менее живописные, но куда менее изматывающие, чем восхожение. Так что если у вас есть коварный замысел заразить веломанией домашних — вот она, отличная возможность его осуществить.

            Пиренейская погода — дама с испанским, взрывным темпераментом. На просмотр трассы 9-го этапа, где на 150 километров натыкано 5 вершин, 4 из которых — 1-й категории, я вышел под непроницаемо серым небом, висящим прямо над головой — хотя  еще вечером, во время перегона, асфальт автострады А64 плавился под колесами. Дождя почему-то нет и, кажется, не предвидится. В поле зрения — ни одной горы, и это добавляет тревоги в ощущения — ты ведь знаешь, что они рядом, просто замаскировались тучами. Рядом роковой для Фабио Казартелли Col de Portet-d’Aspet, который предстоит пройти — и  понять, чем же он так опасен. Ночь скоротал в замке. Самом настоящем, Chateau de Beauregard, в историческом Сен-Жироне, до боли знакомом всем велосипедистам, которые тренировались и выступали в этих горах.  Классическое шато, благоустроенное  для нужд современных избалованых путешественников. С балкона — вид на густые заросли заповедной растительности и тени горных громад в жидком свете молодой луны; головокружительная лестница от входа и под самую крышу. Салон для завтраков — музей, причем не глубокой старины, а относительно недавно минувшего конца XIX века (когда замок в последний раз основательно перестраивали); вот здесь как раз ни одна деталь не нарушает исторической подлинности. Самый заурядный круасан показался необыкновенно вкусным — атмосфера, знаете ли. При наличии времени обязательно загляните в соседний Сен-Лизье, городок на знаменитом пути паломников в Сантьяго-де-Компостелла, в Список ЮНЕСКО он включен не просто так. Даже просто прогулявшись по историческому центру вокруг могучего собора, оценив суровую красоту, быстро понимаешь, в чем он, собственно, этот дух Пиренеев. Немногочисленные местные жители, рассеянные по циклопическим горным пространствам, привыкли к жизни без излишеств. В единении с природой, которая сегодня может одарить тебя благодатным солнышком, а завтра — затопить все вокруг проливными студеными дождями; Атлантика — беспокойный сосед. В этих местах в число главных добродетелей веками возводили умение терпеть, преодолевать, выживать. Именно то, что и воплощает велоспорт…

            Подъем на Portet-d’Aspet с восточной стороны лишен яркого характера — неплохая тренировочная гора, в меру крутая, с серпантином, много открытых участков с лужайками, вокруг почти ничего не видно. Кто-то из грегари Euskaltel настойчиво предлагает свое общество симпатичной маунтинбайкерше, дуэт движется со скоростью галапагосской черепахи, так, что даже я проскакиваю его со свистом — разведка  этапа у испанца сегодня, видимо, не сложится. Картина не настраивает на серьезный лад, но тут минует вершина перевала и начинается спуск. Тот самый.

            Верхняя часть действительно очень непростая. Нырки в шпильки, крутые куски, в густом лесу темно и сыро. Потом деревья расступаются, дорога начинает распрямлятья в пологую быструю дугу… и вот он, известный каждому велосипедисту монумент… Что же произошло жарким днем 18 июля 1995-го? Мне кажется, олимпийский чемпион Барселоны  вырвался на простор из тесноты закрытых поворотов, его захлестнула жажда скорости, он стремился выжать из этого спуска максимум, наверстать упущенное. Не такой страшный участок, если проходить его хотя бы с минимальной осторожностью. Но это был «Тур», какая уж тут осторожность!

            …После лесистого Сol de Ment? погода внезапно начинает проявлять ко мне благосклонность, облачность постепенно поднимается, открывая въезд в симпатичный городок Сен-Беа на берегу  Гаронны. В своем верхнем течении одна из великих французских рек несется бешеным потоком, почти подмывая старинные каменные дома. Зима была невиданно долгой, быстрое таяние снега и в середине июня шло полным ходом, потом полились стеной дожди. Но местные говорят: большие беды высокая вода творит гораздо ниже, в широких долинах, а их наводнения всякий раз обходят стороной. Заповедник старины, утопающий в цветах, пребывает в нетронутом состоянии.

            Для одного дня — достаточно, остальные перевалы — завтра. Отправляюсь на ночевку в глубину укромной долины к северу от величественного Pic du Midi. Одна из лучших панорамных площадок мира в эти дни недосягаема — слишком сильный ветер, подъемник остановлен. Под нею, правда, жизнь кипит вовсю — хоть Col du Tourmalet остался за бортом «Тура» (редкий случай!), велосипедисты снуют вверх-вниз толпами. Неделю назад  состоялось традиционное торжественное открытие сезона на легендарной горе — знаменитая статуя гонщика поднимается на перевал в сопровождении тысяч поклонников велосипеда (есть в этом что-то от ндийских шествий, посвященных божествам). Но в нынешнем году скульптуру так и не довезли до самого верха — перевал по-прежнему был закрыт — установили пониже, чтобы позже поднять на привычное место.

            Вокруг Domaine de Ramonjuan — звенящая тишина, нарушаемая короткими вскриками ночных птиц. Не так давно это была усадьба зажиточного фермера, сегодня — гостиница в стиле гольф-клуба, из множества домиков, разбросанных по поляне. Немного припоздал на ужин — в горах рассчитать время трудно — зато теперь вознагражден шедеврами шеф-повара Кристиана, которого новые хозяева пригласили из роскошного ресторана на севере Франции. Высокая кухня в диких горах. Контрасты Пиренеев.

            *          *          *

            Следующий день обжигающе жарок. Мой гид —  Марк Брюнинг, директор офиса по развитию спорта при комитете по туризму  Hautes-Pyr?n?es. Ни на типичного директора, ни на классического француза не похожий не капли. Сын датчанина и итальянки постоянно ездит то на лыжах , то на велосипеде, то бегом бегает с представителями странных профессий, вроде моей; тренируется и принимает участие в разных соревнованиях — от мультиспорта и скайраннинга до велосипедных марафонов и скитура. Так что напарник получился тяговитый

            Col de Peyresourd, 1-я категория. От подножия — сразу крутяк, особенность большинства пиренейских перевалов. Есть в этом и свой плюс — лучше сразу перетерпеть, дальше будет легче. Вообще говоря, подъемы «Тура», к счастью, куда более предсказуемы, чем отвесные стены «Джиро» и «Вуэльты», местные дорожные мастера всегда считали, что участкам за 20 % на шоссе не место. Ноги не завязываются узлом в одно мгновение, они наливаются усталостью постепенно и неотвратимо, из-за большого среднего градиента, тут главное — быть готовым к долгой работе «внатяг».

            Запах совсем не горный. Жара за 30 топит покрытие, и кажется, что едешь внутри котла с расплавленным гудроном. Выезд из городка St-Aventin – и на нас яростными порывами обрушивается встречный ветер. Вот оно, счастье! Никакого парадокса — лучше прибавить в усилиях, но хотя бы не гореть заживо.

            Загадочные здесь места: высотная растительность, будто у нас в средней полосе, а птицы и насекомые — диковинные, совсем другие. Огромные разномастные букашки шествуют по полотну с самоубийственным спокойствием, приходится устраивать настоящий слалом в гору, чтобы никого не раздавить. Непуганные горные орлы кружат над самой головой, как пилотажная группа Patrouille de France над пелотоном «Тура» — вдохновляет, под их могучим крылом у тебя откуда-то появляются иссякшие было силы. Последняя пара шпилек серпантина — отличные точки для ранней атаки. Хорошо видно, где седловина перевала, можно трезво оценить запас сил. А дальше — полет. Хорошо хоть спуск против ветра — прямые участки позволяют набирать скорость, непозволительную для открытой дороги. Профи, пожалуй, раскатятся здесь и за 100. Но только не на нижнем участке — во-первых, там совсем свежий и поэтому очень скользкий асфальт, а во-вторых — шоссе ныряет в городок Loudenvielle и мгновенно превращается в узкую, с изрядным уклоном улочку, петляющую между углами старинных домов. Езды по долине после этой проверки на техническую состоятельность практически нет — от деревни Genos начинается новый подъем. Col de Val Louron-Azet, всего-то 7.4 км — за что ему 1-я категория? Ясно становится с первых метров: начальные 4 км с гридиентами от 9.5 до 10 процентов. Лес, тенек — это облегчает жизнь, тряска ее осложняет — странно, покрытие должно быть свежим, совсем недавно здесь был тракторный проселок — скажем, когда Мигель Индурайн одержал свою первую победу на «Туре», в 1991-м. Это произошло рядом, на горнолыжной станции Val Louron, которая проплывает под нами.Дон Мигель приезжал праздновать 20-летний юбилей дебютного успеха, и семью привез. Он вообще частый гость французских Пиренеев. Любят его здешние французы больше, чем иных своих — душевный, говорят, мужик, характер уж больно хороший. Постоишь рядом или автограф получишь — целую неделю будешь полон сил.

            У меня на третий подряд «зубец» перевала сил уже почти нет. Езда по долине через Saint-Lary-Soulan получается чуть подольше, это выручает, дает отдышаться. Очень уютный зеленый городок, имеет при себе солидную горнолыжную станцию со 100 км трасс, отсюда родом с десяток чемпионов в разных снежных дисциплинах. Мой гид предлагает на минутку заглянуть в 4-звездочный отель Mercure (редкий класс для этих мест), который намерен «оспортивится» и повернуться лицом к велосипедистам. С готовностью соглашаюсь на паузу – и мы едва не попадаем на шикарную свадьбу, под которую арендован весь первый этаж и ресторан. Движемся вдоль стенки, чтобы не оскорблять видом своих пропотевших маек шикарно разодетых дам и кавалеров — но их, судя по всему, наше появление не коробит. Оцениваем оздоровительный комплекс на трех уровнях, у его создателей не было типичного для здешних курортов термального источника — не беда, пробурили скважину километровой глубины, теперь источник есть. Да, неплохо бы здесь засесть на сбор. В аккурат в центре, среди всех знаменитых пиренейский перевалов «Тура».

            Hourquette d’Ancizan – почти копия предыдущего подъема по конфигурации — чуть длиннее, чуть положе, только лес не редеет,  дарит относительную прохладу почти до самого информационного щита на вершине. А вот спуск…

            Финиш 9-го этапа — целых 32 километра под гору. От Hourquette пелотон будет стремглав нестись по обширнейшей, полого уходящей к подножию «легкой» стороны Col d’Aspin зеленой долине. Сначала бескрайние луга (где  я едва успеваю уворачиваться от коровьих стад и лошадиных табунов — весна, как уже говорилось не раз, повсюду поздняя, и домашняя живность только сейчас поднимается к высокогорным пастбищам, чувствуя себя полноправными хозяевами этих мест). Да, понимаю, о чем вы сейчас спросите— разгоняться, несмотря на отлогие повороты, хорошо читаемые на сотни метров вперед, пока действительно не рекомендуется — поскользнуться  на экологически безукоризненных (о чем французы всегда пекутся) огранических удобрениях — пара пустяков. Потом — лесной участок, где и повороты позакрытее, и уклон покруче. Там я спугнул косулю и двух зайцев — но, думаю, во время «Тура» их разгонит по дальним пределам рекламный караван. От развилки — налево (направо — легендарный Col d’Aspin, но нам в этом году туда не надо). Идиллическое озеро и новенькие (хотя в классическом пиренейском стиле) домики лыжегоночной базы. Летом там размещаются, в основном, отнюдь не спортсмены — и  знаете, что их больше всего привлекает? Фантастическая рыбалка, а с конца лета — неприличное количество грибов (которые, несмотря на статус национального парка, собирать разрешено). Прямо-таки спецзаказ для российских гостей.

            По пути в Bagneres-de-Bigorre, роскошный курорт, главная достопримечательность которого — футуристический спа-комплекс Aquensis, остановились у скромного старинного домика с большой мемориальной доской на стене. Именно здесь была кузница, где Эжен Кристоф ремонтировал свою вилку, когда правила запрещали принимать техническую помощь со стороны. Потерял 4 часа, но ухитрился финишировать на Аспэне не последним. Этап был под 400 километров протяженностью! Не видел ни одного велосипедиста, которого не зацепило бы подобное прикосновение к истории «Тур де Франс». И мест таких в этих горах — сотни!..

            Альп д‘Юэз вдвойне

А ведь я был здесь всего два месяца назад. Делал материал для горнолыжного издания. Парадокс — в свое время сюда позвали «Тур» для того, чтобы с его помощью рекламировать новорожденный лыжный курорт. А вышло так, что в мире имя Альп д’Юэз по большей части ассоциируют с эпическим велоподъемом в 21 шпильку. Хотя на самом деле — это настоящий рай для снежных маньяков.

            Последний снегопад, превративший дорогу в месиво, прошел в мае. А потом в один миг наступило лето. В начале июня прошли традиционные благотворительные соревнования, проводимые исключительно голландцами и для голландцев (вы не забыли неофициальное название «Голландская гора»?). Около 13000 гостей, 5000 участников. Лучшие из которых за один день прошли 13.5 км в гору высшей категории 6 раз! Профикам на «Туре» это придется сделать «всего» дважды. И главное, что меня сейчас интересует — «перемычка» между двумя подъемами. Что за зверь такой — Col du Sarenne? И почему только в этом году попал в Большую петлю?

            На въезде — шлагбаум, правда, открытый. Щит с предупреждениями: «Дорога к пастбищам, крупногабаритному транспорту въезд запрещен, ограничение скорости — 20 км/ч.» В самом деле? Как бы вписаться в этот лимит Контадору, Фруму и Родригесу?

            Но самое смешное — установщики знака были правы. Нет, первый спуск, «ложный», к подножию собственно перевала Sarenne (3 умеренно крутых километра через раздольные высокогорные пастбища)  ползти на зажатых тормозах необязательно. А вот после высшей точки начинается невообразимый серпантин. Узенькая дорожка растревоженной змеей въется по крутому склону, состоит она исключительно из разноцветных латок (правда, аккуратных, ни одной выбоины), никаких отбойников, уклон до 14%, под половиной виражей — бездонные откосы. И в каждом повороте — по центнеру мелкого гравия. Конечно, к 18-му этапу «Тура» его должны подмести — и тогда полное безумие превратится в относительное.

            Пейзажи диких, «неокультуренных» Альп здесь потрясающие — это следует признать. Телекартинка с пасторальной зеленью и белоснежными ледниками будет вне конкуренции. Если с погодой повезет. Если нет – тогда всем нам будет не до картинок.

            Вторая часть спуска к подножию Montee d’Alpe d’Huez  — иная реальность. Полигон скорости, где даже при открытом (и довольно оживленном на этом отрезке) движении удалось ехать 85 км/ч. А потом был подъем во всем известный Альп, на котором я изрядно поголодал и проиграл своему лучшему здешнему результату больше 10 минут. Взгляд лишь изредка поднимался от полотна шоссе, как всегда расписанному граффити. Только ни одна надпись не напоминала о «Туре», ни одной звездной фамилии  — это были имена несгибаемых любителей и подбадривающие восклицания на голландском языке…

На следующий день дороги Уазана уводят меня по маршруту 19 этапа, в укромные горные углоки, где можно было бы часами не встретить ни одной живой души — если бы не велосипедисты. В транспортном смысле Col du Glandon практически дублируется трассой Гренобль — Шамбери — Анси. Да, это крюк, но крюк по скоростной магистрали, поэтому автомобилисты держатся от высокогорного серпантина подальше. Славная разминка по равнине — и вверх, на 1500 м по вертикали. До самого верхнего водохранилища — лес. Долина, по которой въется подъем с таким непоэтичным для русского уха названием — узкая, тенистая, остатки снега спускаются языками почти до 1000 м. Повсюду следы лавин и оползней, иные из них, судя по свежести ран в скальных стенах, произошли совсем недавно. Периодически встречаются красные предупреждающие таблички: «Дорогу не покидать, опасно для жизни!» Опасность жары кажется более актуальной — но стоит только приблизиться к точке закипания, как в поле зрения показывается очередной шумный водопад, и тебя накрывает такой волной прохлады, будто ты из сауны выпрыгнул на январский морозец. Мощь дикой природы: будешь чувствовать себя песчинкой — придавит, осознаешь себя ее частью — поделится своей силой. Например, для того, чтобы преодолеть двухкилометровый кусок под 13 процентов, после невесть откуда взявшегося короткого крутого спуска посреди подъема. Затейливый рельеф. На вершине Glandon – холодно и облачно. Что не влияет на теплую атмосферу — незнакомые люди из разных уголков света радуются друг другу, как будто встретили давних приятелей. Бывший марафонец из Эфиопии, в почтенном возрасте увлекшийся велосипедом, грузный владелец IT-компании из Канады, француз-фотохудожник — и много-много других граждан мира без границ.

На первый взгляд, берега озера Анси, откуда уйдет в путь завершающий горный этап «Тура» — слишком идиллическое место, чтобы стимулировать физическую гиперактивность. Деревянные балкончики с цветочками, пронзительно лазурная вода, пляжи, велосипеды (водные!), бассейны с шезлонгами, непугающие силуэты невысоких гор и свежая зелень всех оттенков, довершающая умиротворенный пейзаж. Усаживаюсь на балконе в прибрежном отеле Auberge de Letraz, созерцаю открыточный пейзаж, дорисованный по первому плану каплями теплого дождя…

            И так продолжается ровно одну минуту. Потому что центральная часть пейзажа — велодорожка. На которой появляется согбенный триатлонист на «рогатке», ворочающий тяжеленную передачу. Стоит ему пронестись, как в поле зрения возникает целая группа, человек двадцать, растянутая в струну, чтобы пропустить встречных. Потом — кучка велотуристов с центнерами багажа. Следом — два прятеля в расписной форме континентальной команды, болтающие ногами и языками. В противоположном направлении — два лыжника на роллерах. Жизнь кипит термальным источником — и рука сама тянется за велотуфлями. С расслабухой опять ничего не получилось ,-)

            Энтузиазм приезжающих сюда велосипедистов не знает границ. С погодой сегодня не очень, проходит атмосферный фронт со стороны Италии; в один прекрасный момент из черной тучи посыпался град такой величины, что я испугался за машину — плохо читал условия страховки, как там насчет вовзрата ее прокатчикам с крышей в мелкую точечку? А спортивный народ, чертыхаясь на всех языках, продолжал крутить педали, справдливо полагая, что это безобразие скоро превратится в нормальный дождь. Если уж попал сюда — так надо ездить, пока есть силы, не теряя ни минуты! А уж вечерком, когда стемнеет, в ресторанчике где-нибудь в историческом центре можно и расслабиться.

            Уникальное место, сравнимое, пожалуй, только с озером Гарда. Хочешь умеренной нагрузки, эмоционального восстановления и услады для глаз — едешь по периметру озера по велодороге (в Италии, к слову, придется катить по обычному шоссе). Равнинка, единственная сложность — свежий ветерок, акватория все-таки обширная.

            Voie Verte, “Зеленая дорога»  — гораздо больше, чем просто велодорожка. По полосе в каждую сторону (две пары велосипедистов, способные держать равнение, разъедутся без проблем), разметка, идеальный, цепкий и накатистый асфальт. Проложена эта мечта приверженцев здорового образа жизни на месте демонтированной железной дороги между Анси и Альбервилем. Общая протяженность — под 45 км, но круг в 90 км не всякому под силу, и «народным» отрезком принято считать 30 км от Анси до Марлена. Наш брат-велосипедист — не узурпатор, бегунам и роллерам (во Франции  — очень популярная активность) здесь тоже находится место, главное — взаимная вежливость.

По Voie Verte ездят круглые сутки. После традиционного пятничного рок-фестиваля молодняк разъезжался на своих бюджетных великах часов до 3 ночи. В городе все велопарковки  заставлены — кризис, машину юные французы, как правило, позволить себе не могут; пап с толстыми кошельками  у статистически значимой их части тоже не наблюдается. Катят, светят галогенными фонариками, предусмотрительно поставленными на минимум — трафик по-прежнему в обе стороны. Из песни слова не выкинешь — иные едут и вслепую, но общаются при этом так, что при ночном штиле слышно почти за километр.

            Я еще прокачусь здесь — на прощание, перед вылетом, как раз сяду в самолет с не слишком натруженными ногами.  Но сначала меня ждет  заключительное горовосхождение — перевал Mont Revard и подъем к Le Semnoz и, где будет решаться судьба юбилейного «Тур де Франс» на предпоследнем, 20-м этапе.

            В Семнозе часто проводятся экстремальные контесты по всем вообразимым видам спорта, которые предусматривают упрощенную процедуру ломания шеи. Под вечер, когда поток велосипедистов стремится к нулю, на свеженькое покрытие выходят биг-бордеры и роллеры-даунхильщики. Можно зайти в Интернет-магазин туристического снаряжения. Надо признать — когда  такая парочка выскочила из лесного закрытого виража мне навстречу, остановка была почти мгновенной — мои тормозные колодки так не умеют.

            Курорт на горе, которую называют «легкими Анси» (из-за буйной зелени) — на  Туре новичок. Но новичок смелый и агрессивный. Узурпировал решающий горный  этап — и гарантировал к себе повышенное внимание. Именно сюда в этом году привозят и любительский l’Etap du Tour – говорят, приняли заявки у более чем 10 тыс. участников — растянутся, поди, почти от старта до финиша. Пока здесь нет ни верстовых камней, как на Ванту, ни даже табличек, на которых пишется расстояние до финиша и средний градиент ближайшего километра. Зато больше чем за месяц подготовлен безукоризненно ровный, катучий и при этом цепкий асфальт. Не только на самой горе, но и в Кинталь — поселке у подножия, на склоне между лесом и благодатной долиной, особенно красивой на закате. Жители поселка удалились от «столичной» и туристической суеты Анси и построили себе коттеджики не хуже рублевских -только без антиштурмовых заборов, красиво вписанные в зелень холма. И горнолыжники, и поселок Кинталь могут себе позволить хороший асфальт — и велосипедистам хорошо, и самим пригодится.

            Восхождение к Семнозу по ощущениям напоминает езду где-нибудь ощутимо севернее — в баварских нагорьях, в Саксонии, в Шварцвальде. Густой лиственный лес подступает к самой дороге, высоту, на которой находишься, можно оценить только когда минуешь просеку с линией электропередач. Дышится и впрямь так легко, как не дышалось ни на одном подъеме. А может — просто семь сотен накатанных в горах километров дают свои плоды.

            Я стою на вершине, чуть выше уже подготовленного финишного створа.  Почти 9 вечера, быстро холодает, на спуске без рукавов будет зябко. Но уезжать отсюда совсем не хочется. Вот-вот облака над дальними хребтами поднимутся и откроют вершину Монблана в свете заката. Нет. Темнеет. Видимо, в следующий раз.

            *          *          *

            Профессионалы уедут, «Тур» закончится. А праздник будет продолжаться — потому что он здесь всегда. Всякий раз, когда высаживается новый велодесант. И никогда не кончается гонка. В любом турофисе можно взять в аренду или приобрести в постоянное пользование за 30 евро датчик timtoo— и включиться в заочное состоязание с тысячами собратьев со всего мира на сотнях знаменитейших перевалов, где действует система постоянного хронометража. Ваш протокол — онлайн. Победный протокол, под каким бы местом вы там не значиилсь — потому что вы одержали самую главную победу в жизни. Над собой.

Текст и фото — Сергей Курдюков